Трудные вопросы о сложной профессии: когда юристу нужно сделать выбор

Регулярно практикующие юристы вынуждены делать сложный выбор, в том числе моральный, основываясь на личных ценностях. Этому вряд ли могут научить в вузе, так как трудности возникают именно на практике. При этом на многие возникающие вопросы нет «правильного» ответа, так как решение зависит лишь от выбранных приоритетов.

В честь Дня юриста, который отмечается сегодня, 3 декабря, портал ГАРАНТ.РУ задал практикующим юристам трудные вопросы о выстраивании взаимоотношений: с клиентами, судьями и госорганами, с технологиями, коллегами и начальством, а главное, с самими собой.

О клиентах

Ключевой вопрос, который может возникнуть у юриста при взаимодействии с клиентом – нужно ли принимать решение за него? Как лучше поступить – рассчитать, что выгоднее и рассказать о наиболее оптимальном (а может, и единственном) способе разрешения спорного вопроса или все же представить полную картину с возможными исходами?

Опрошенные эксперты больше склоняются ко второму подходу, причем в компромиссном варианте – предложить варианты решения проблемы, объяснить, какой из них является наиболее удачным, но оставить клиенту право выбора. Так, частнопрактикующий специалист, юрист по трудовому праву Кирилл Константинов отметил, что в работе с представителями бизнеса в качестве внешнего консультанта он обычно разрабатывает несколько вариантов решения задачи, рассказывает о плюсах и минусах каждого из них, подкрепляя выводы ссылками на закон и судебную практику. В то же время он считает необходимым взять на себя ответственность и помочь клиенту определиться с выбором, сказав «в вашей ситуации я рекомендую поступить таким образом, потому что …». Эксперт добавил, что его крайне редко просят реализовать иные решения, а не те, которые он предложил. С ним согласен и адвокат Иван Емельянов, однако он предложил еще более аккуратную формулировку. Если клиент, выслушав различные варианты решения проблемы, спросит, что в данном случае посоветует юрист, последний может высказать свое мнение. «Но при этом обращаю внимание, что это мое мнение, и если бы это касалось лично меня, то я поступил бы именно так. Но, поскольку решаемая проблема затрагивает исключительно интересы самого клиента, то окончательное решение должно быть принято им самим. А моя задача заключается в исполнении избранного способа защиты», – рассказал эксперт.

Важным аспектом взаимоотношений при этом является не только «позитивная» сторона, то есть стратегия выигрыша, но и «негативная», руководитель банкротного отдела ООО Юридическая компания «ЮСТ. АС» Александр Бедункевич подчеркнул, что грамотный юрист не станет утаивать от клиента отрицательные последствия в случае проигрыша. Более того, он скорее наоборот, акцентирует внимание на слабых местах в формируемой позиции. В частности, привел пример помощник президента МКА «Филиппов и партнеры» по особым поручениям, практикующий налоговый консультант Роман Шишкин, в ходе оспаривания материалов выездной налоговой проверки может решаться вопрос, когда представлять дополнительные аргументы – в рамках досудебной стадии оспаривания решения о налоговых доначислениях либо в суде. Многие, по его словам, считают, что аргументы, приведенные в ходе судебного разбирательства, могут стать неожиданным «козырем по делу», в то время как грамотный налоговый юрист всегда разъяснит, что текущая практика оспаривания аналогичных дел как раз показывает свою эффективность на досудебной стадии. К тому же, суд может отказать в приобщении материалов, которые не были исследованы налоговым органом.

В то же время, возможно, клиент, наоборот, не захочет вникать в детали решения его проблемы и поручит юристу полностью вести дело. В таком случае, как указала управляющий партнер группы компаний «Аксиома» – директор ООО «Научно-методический центр «Аксиома» Юлия Егорова, вся ответственность ложится на юриста, а о качестве его работы можно будет судить по конечному результату. Однако в любом случае эксперты не рекомендуют принимать судьбоносные решения полностью за клиента, чтобы не оказаться «крайним». «Цена ошибки слишком высока и некорректно брать на себя решение, ответственность за последствия которого лежит на другом человеке», – указал адвокат Сурен Аванесян.

Стоит отметить, что это были сравнительно «простые» ситуации, когда клиент готов прислушаться к юристу и принять во внимание его аргументы или даже довериться ему полностью. Но не исключено, что доверитель будет настаивать на решении проблемы «своим» способом, считая его наилучшим. Мнения юристов о том, как действовать в подобной ситуации, разделились. Некоторые считают, что в данной ситуации «ничего не поделать» и нужно соглашаться – если решение проблемы не противоречит нормам морали и права. Ведь иначе, как указал управляющий партнер группы компаний «Аксиома» – директор ООО «Универсальная юридическая контора» Денис Костин, клиент просто уйдет от юриста. Кроме того, добавил партнер Semenov & Pevzner law firm Виталий Крец, это право клиента – настоять на своей стратегии, в конце концов, это его деньги и риски. Даже если он доверяет интуиции или неким «сигналам». Эксперт напомнил и о факторе везения – какой бы абсурдной или ошибочной ни казалась стратегия, она может неожиданно сработать.

Есть и другое мнение – адвокат Коллегии г. Москвы «Комаев и партнеры» Валерия Аршинова склонна обозначать строгие рамки: либо доверитель работает с ней по предложенным ею же вариантам, либо обращается к другим юристам, готовым исполнять «хотелки» без нареканий. Правда, в качестве исключения она назвала случаи, когда сам клиент имеет юридическое образование или опыт в нужной сфере, то есть его советы позволят посмотреть на ситуацию с другой стороны.

Не лучшим фактором при принятии решения эксперты считают финансовую заинтересованность самого юриста. Во-первых, это может навредить отношениям с клиентом. Управляющий партнер «Юридической студии Ольги Карпенюк» Ольга Карпенюк пояснила, что если «впарить» дорогой вариант решения проблемы, клиент впоследствии может узнать, что была менее дорогая альтернатива, то есть доверие и долгосрочные отношения в данной ситуации важнее денег. Иван Емельянов при этом поделился наблюдением. «У меня еще лет восемь назад сложился такой стереотип, что если в беседе с клиентом я начинаю думать о финансовой выгоде, мне кажется, эти мысли доходят каким-то образом до клиента. В итоге соглашение не заключается. Сейчас я об этом даже не думаю, так как после избрания клиентом позиции защиты рассчитываю предполагаемый объем работы, и, исходя из этого, объявляю размер аванса. Практически никогда после такого подхода клиент не уходил. Соглашение заключалось», – рассказал он.

Другой закономерный вопрос – а можно ли отказаться работать с клиентом, чья позиция не близка юристу? В частности, если его намерения в целом не противоречат закону и морали, но кажутся юристу нечестными.

Эксперты привели целый ряд ситуаций, когда клиенту можно отказать, разумеется, до заключения соглашения, в том числе руководствуясь принципом «никто никому ничего не должен». Кирилл Константинов считает отказ возможным, когда: проект не относится к специализации юриста, профессионал никак не может быть полезен в решении вопроса обратившегося, у юриста и так много дел, стороны не договорились о стоимости услуг, возник конфликт интересов (например, если оппонент по делу – тоже клиент юриста). Также он не намерен помогать работнику или работодателю, которые хотели бы «навредить» другой стороне, а именно, сотруднику, который намерен «стрясти денег с работодателя», представив список недочетов в его деятельности, либо работодателю, планирующему устроить подставное увольнение за виновные действия (подстроить прогул). А адвокат Надежда Иванова никогда не ведет борьбу против детей. В случаях, если доверитель, к примеру, настаивает на лишении родительских прав другого супруга без достаточных на это оснований (с аргументом «а вы найдите основания»), либо на лишении ребенка возможности общения со вторым родителем («он нас бросил и пусть теперь мучается» или «уверен, она плохая мать»), либо хочет скрыть свой реальный доход, чтобы не платить алименты на детей.

Поводом для отказа можно посчитать и внутреннее ощущение бесперспективности дела. «Если юрист не верит в дело, не хочет браться за него – лучше не браться. Ужасно смотреть в суде на выступление юриста, не верящего в то, что он говорит. За этим всегда следует соответствующая реакция суда, а за ней может последовать падение самооценки, что может негативно отразиться на работе», – указал юрист Европейской Юридической Службы Дмитрий Емельянов. Необязательно причиной для отказа может стать неуверенность в своих силах. Сурен Аванесян также старается не иметь дел с теми, кто либо сам, либо в силу занимаемой позиции, либо по причине причастности к определенным категориям преступлений вызывает отторжение. В таких случаях он рекомендует деликатно предложить обратиться к другому юристу.

О судьях и госорганах

Какую стратегию выбрать юристу при общении с судьями и госорганами – придерживаться дистанции или попытаться ненавязчиво выстроить доверительные профессиональные отношения, чтобы можно было обсудить позицию по делу, сложившуюся практику, персонально договориться об удобном времени судебного заседания? Часть опрошенных юристов считают, что в хороших отношений с судьей нет ничего предосудительного. Более того, они полагают, что выстраивать такие отношения можно и нужно, ведь судьи скорее согласятся с доводами юристов, которым доверяют, пояснил Кирилл Константинов. Однако такое доверие необходимо и поддерживать, эксперт отметил, что для этого никогда не пойдет в суд с правовой позицией, в которую сам не верит.

Ольга Карпенюк подчеркнула, что речь в данном случае может идти не о дружеских отношениях, иначе судью могут заподозрить в предвзятости, а скорее о симпатии судьи. «Опрятный внешний вид, аргументированная позиция, сдержанное поведение в заседании и уместная шутка позволяет сделать судью более лояльным к вам», – пояснила эксперт. Иван Емельянов дополнил, что доверительные и ненавязчивые отношения с представителями судейского сообщества лично для себя допускает, поскольку изначально такие отношения строятся в формате «человек – человек».

Также завести хорошие отношения отдельные эксперты рекомендуют с контролирующими органами, следователями, прокурорами, помощниками судей и секретарями судебных заседаний. Так, доверительное взаимодействие с аппаратом суда позволит юристу ознакомиться с закрытыми документами, которые предназначены для судей и еще не опубликованы в открытых источниках, что в ряде случаев дает понимание мотивов того или иного решения суда.

Важно отметить, что профессиональные, пусть и лояльные отношения, не должны переходить за рамки этики. Советник ФПА РФ Нвер Гаспарян считает, что лучше юристу придерживаться дистанции и оперировать только своими знаниями. Дружить, по его мнению, нежелательно. «Ваши попытки выйти на контакт с судьей могут быть неверно истолкованы и вы не оберетесь неприятностей», – дополнил Сурен Аванесян. Эксперты подчеркивают, что именно дружеские отношения – первый шаг к конфликту интересов. «Дружба с судьями – это одна из главных причин судебного беспредела и беззакония. Если ты юрист и идешь в бар / баню / вечеринку с судьей, который рассматривает или будет рассматривать твои дела, то рано или поздно это приведет к конфликту интересов, то есть к ненадлежащему, необъективному и небеспристрастному исполнению судьей своих служебных обязанностей», – указал Денис Костин. К тому же, не факт, что выстроить дружеские отношения с судьями получится в принципе. Как отметил управляющий партнер, Генеральный директор ООО Юридическая компания «ЮСТ.АС» Алексей Дубровский, часто это невозможно, поскольку судьи представляют независимую сторону.

О технологиях

Для подготовки документов в суд, составления договоров, автоматизированной регистрации компании юристы могут воспользоваться целым рядом современных сервисов. Что интересно, ни один из профессионалов, опрошенных ГАРАНТ.РУ, не доверяет технологиям до такой степени, чтобы перепоручить «роботам» часть своих обязанностей.

Алексей Дубровский отметил, что цифровые инструменты можно использовать в простых делах, поскольку это удешевляет стоимость услуги. Но даже в таких случаях, по его словам, требуется тщательная проверка результатов и согласование с позицией клиента и действующим законодательством. Как пояснила Валерия Аршинова, при выпуске документов, составленных компьютером, перепроверять их нужно так же, как и работу обычного помощника юриста. С ними согласен и Дмитрий Емельянов, он добавил, что реальные возможности искусственного интеллекта в юриспруденции пока ограничиваются структурированными базами данных с умным поиском и роботами по написанию заявлений о вынесении судебного приказа. Адвокат и управляющий партнер Московской коллегии адвокатов «Горелик и партнеры» Лада Горелик указала при этом, что документы, составленные по заданной программе искусственным интеллектом (в частности, договоры), довольно примитивны, так как не учитывают множества нюансов, и почти всегда нуждаются в серьезной доработке, исходя из конкретных факторов хозяйственной деятельности и договоренностей сторон.

Некоторые же эксперты принципиально не пользуются технологиями для составления документов. Так, Кирилл Константинов не доверяет искусственному интеллекту и использует в работе собственные заготовки, которые постоянно обновляет, а также чек-листы, чтобы ничего не упустить.

«Мне кажется, целевая аудитория современных технологий по составлению процессуальных документов – это люди без юридического образования, которые хотят отстоять свои права, не обращаясь к юристу и правильно заполнить соответствующие документы», – отметил Сурен Аванесян. Профессиональный юрист же, по мнению адвокатов, работает иначе. «Составляя новое исковое заявление, я работаю с «чистого листа». Начиная с изучения судебной практики по этому вопросу с конкретными особенностями дела доверителя, до текста, излагаемого в просительной части», – указал Иван Емельянов. Причем такой подход выработался с опытом; более восьми лет назад, адвокат, по его словам, брал успешно составленное ранее исковое заявление и вписывал в него данные, полученные от нового доверителя. Это приводило к постоянным оставлениям заявлений без движения, возвращениям исковых заявителю и бесконечным техническим ошибкам и опечаткам.

Правда, некоторыми сервисами все же пользуются и профессиональные юристы. В частности, Иван Емельянов допускает применение в работе калькулятора по расчету госпошлины, «поскольку это исключительно математика (калькулятор – ключевое слово)».

О коллегах и начальстве

На стадии формирования своей команды опытный юрист должен определить, каких сотрудников включить в нее – молодых или опытных. Выбор в данном случае упрощается, если, как советуют большинство опрошенных экспертов, исходить из текущих задач компании и специфики ее работы. Так, Лада Горелик отметила, что если речь идет о преимущественно высокоинтеллектуальной работе, то нужно искать состоявшегося профессионала, иначе цена ошибки может быть чрезвычайно высока. В то время как технические и несложные задачи можно поручить и собранному выпускнику вуза.

Но и недооценивать начинающих юристов тоже не стоит. «Иногда молодой специалист с горящими глазами может увидеть то, что не увидит юрист с большим опытом работы, но с замыленным взглядом», – отметил Сурен Аванесян. К тому же, выпускника вуза, у которого мало практического опыта компания может «вырастить для себя». «Если такой работник поймет, что он со своими коллегами представляет единый мощный организм, способный разрешить правовой спор любой степени сложности, тогда обучение такого работника будет обоснованно и рационально. В него можно вкладывать все свои познания и деньги, организовывая его обучение на курсах в престижных учреждениях, оплачивая его выезды на семинары, тренинги и прочее», – добавил Иван Емельянов.

Идеальным же вариантом многие считают сочетание в кадровом составе компании начинающих специалистов и состоявшихся профессионалов. О своем опыте в построении такой команды рассказала арт-коуч, специалист нейрографики, к. ю. н. Елена Аксёнова, которая руководила юридическими подразделениями в коммерческом банке, консалтинговой компании и крупной корпорации. При формировании подразделений она выделяла основные профессиональные компетенции и личностный профиль сотрудника, причем, по возможности, создавала тандем из руководителя и заместителя, дополняющих друг друга по личностным качествам и взаимозаменяемых по профессиональным навыкам. «В этом случае все варианты подбора были хороши – и хантинг, и переманивание сотрудников у конкурентов, и рекомендации друзей», – пояснила эксперт. Но обязательным условием развития команды при этом был дальнейший набор помощников-новичков. Причем в KPI «звездных» руководителей стояли задачи по выделению наиболее перспективных молодых сотрудников, их обучению и развитию.

Но если взаимоотношения с новичками выстроить несколько проще из-за естественной иерархии, то договориться с другими состоявшимися профессионалами при вынужденной коллективной работе не всегда удается. Сложности, по словам Кирилла Константинова, могут возникать, когда юриста приглашают как внешнего консультанта в другую компанию с юридическим отделом. По его мнению, в такой ситуации важно обговорить задачи и ожидания от участия стороннего специалиста. Если ему отведена роль главного игрока, то юристы пригласившей организации должны восприниматься как основные помощники, если же консультант сам привлекается как помощник – наоборот. Юрист обратил внимание, что при этом со стороны консультанта будет ошибкой отношение к корпоративным юристам как к техническому персоналу, а они в свою очередь не должны считать его конкурентом.

Во всех случаях коллективной работы эксперты рекомендуют искать компромисс, не отказываясь от совместной деятельности, даже если юристы из разных компаний занимают противоположные точки зрения. Обо всех тонкостях взаимодействия рекомендуется договариваться заранее, «на берегу», в том числе определив зоны ответственности. Дмитрий Емельяновпредложил в спорной ситуации пригласить третьего коллегу в качестве судьи и разыграть судебный процесс по предмету спора – таким образом взаимодействие можно сделать интересным и продуктивным.

В то же время если конфликтную ситуацию разрешить не удалось, и она, напротив, достигает апогея, Сурен Аванесян посоветовал довести этот конфликт до клиента, объяснить, что есть проблема, и если ее не решить, это может привезти к непредсказуемым и, возможно, неприятным последствиям. «Поэтому есть четкие пути решения: либо вы предлагаете клиенту вывести вас из процесса, либо необходимо найти компромиссный вариант, либо клиент принимает какое-то самостоятельное решение. Главное, что нужно понимать в этой ситуации: некорректно ставить перед клиентом выбор: или я, или коллега, потому что ваши действия не должны навредить ни первому, ни второму», – указал он.

Однако в ходе своей работы юрист может столкнуться с еще более серьезными трудностями, например, если его же компания-работодатель нарушает законодательство. Что интересно, эксперты не рекомендуют уходить из такой организации сразу, ведь, как не исключила Юлия Егорова, потом не останется компаний, где такой юрист сможет работать. Эксперты преимущественно рекомендуют аккуратно и своевременно объяснить либо намекнуть руководству, какие последствия могут наступить для компании и самого руководителя в случае выявления тех или иных нарушений и предложить скорректировать ситуацию.

Но при этом Кирилл Константинов обратил внимание на то, что бизнесмен мыслит иначе, чем юрист, и для него порой лучше рискнуть и нарушить закон. «Я прекрасно понимаю предпринимателей. Поэтому если говорить в общем, то, по моему мнению, сам по себе факт нарушения закона – это еще не плохо. А задача юриста – помочь руководителю этот закон обойти, объяснить, что можно нарушить без серьезных последствий, а что – нет. Меня могут обвинить в правовом нигилизме, но я не соглашусь. Жизнь куда разнообразнее одного лишь права», – отметил он. В то же время эксперт порекомендовал сменить работу юристу, который занимается в компании тем, что противоречит его принципам.

При этом, по мнению многих из опрошенных профессионалов, юрист может попытаться своими силами изменить особенности работы компании и предложить оптимизировать отдельные процессы. В отдельных организациях такой подход очень ценится и приветствуется. Ведь оптимизация в конечном счете, как отметил Александр Бедункевич, сыграет положительную роль для каждого сотрудника компании. Так, сокращение позиций с дублирующимися полномочиями уменьшит расходы фирмы, а упрощение рабочих процессов позволит более оперативно обрабатывать запросы клиентов, а значит, и увеличит их поток.

Но также юристу нужно осознавать возможные последствия проявленных инициатив. Елена Аксёнова обратила внимание, что нацеленность на изменение порядка работы компании влечет за собой серьезные риски, поскольку неудача или игнорирование предложений может привести к увольнению. А Виталий Крец указал при этом, что у организации есть свои логика развития, ритм и представление о сильных и слабых моментах. «Реформатор» же может видеть лишь часть картины, не отличать важное от второстепенного и делать ставку на факультативные улучшения, требующие колоссального ресурса.

И самое главное – о самом себе

Возможно, самые сложные вопросы юристу приходится задавать самому себе и даже отвечать на них по-разному – исходя из сложившейся ситуации. Так, например, ни один из опрошенных юристов не сказал однозначно, что можно считать победой – четкую позицию по делу или компромисс, так как все зависит от обстоятельств дела и намерений клиента. Немало экспертов признали, что компромисс в виде мирового соглашения или разрешения спора в порядке медиации – самая настоящая победа и даже высший пилотаж работы. В то же время, разумеется, не все конфликты можно завершить примирением.

Многие юристы склоняются к тому, что достижение намеченной цели можно считать победой, даже если дело формально проиграно, и основная задача – минимизировать потери. «Например, участвуя в рассмотрении уголовного дела, адвокат настаивает на невиновности своего клиента. Следствие длилось год, все это время подзащитный находился под стражей. В прениях сторон прокурор просит назначить наказание в виде пяти лет лишения свободы. На оглашении приговора суд признает клиента виновным и назначает наказание в виде одного года лишения свободы с освобождением из-под стражи в зале суда. С одной стороны, не удалось доказать невиновность подзащитного. С другой – человек в этот же день вернулся домой к семье», – привел пример Сурен Аванесян. И пояснил, что принимать решение об обжаловании обвинительного приговора в подобном случае, принимая во внимание все риски, должен сам клиент. Адвокат же обязан обжаловать обвинительный приговор, если только клиент не настаивает на обратном.

Кроме того, излишняя настойчивость и «воля к победе» могут привести к еще большим трудностям для клиента и юриста. Например, как рассказал Александр Бедункевич, в ситуациях, когда ответчик при бесспорных основаниях требований к нему готов рассматривать варианты добровольной выплаты на условиях снижения требований либо штрафных санкций. Если клиент проявит упорство в желании «наказать рублем» недобросовестного контрагента, то могут возникнуть сложности при взыскании задолженности в ходе исполнительного производства. В частности, если на расчетном счете ответчика не окажется денежных средств, или судебный пристав определит периодичность платежей небольшими суммами – все это потребует дополнительных усилий юриста и расходов клиента.

Не менее сложный вопрос для юриста – достаточно ли ему быть «просто юристом», даже хорошим, для того, чтобы выдержать конкуренцию на рынке услуг? Большинство профессиональных респондентов дали на этот вопрос отрицательный ответ, что, впрочем, подтверждает ключевую мысль, которую выразили эксперты почти год назад – современному юристу приходится быть и PR-менеджером, и SEO-специалистом, и маркетологом. Профессионалу нужны разносторонние знания, пусть и не самые глубокие, считают юристы, так, Кирилл Константинов полагает, что достаточно прочитать от трех до пяти книг по каждому из направлений. Это поможет не только более успешно «продать себя» и «раскрутить» на рынке, но и проконтролировать работу наемных профессионалов – PR-менеджеров, маркетологов и SEO-шников. «Да и в конечном итоге PR- и SEO-специалисту тоже может потребоваться юрист. А юрист со знанием специфики – на вес золота», – добавил Дмитрий Емельянов.

Для освоения новых областей Валерия Аршинова порекомендовала регулярно посещать конференции и семинары по различным направлениям маркетинга и личностного роста. Правда, стоит учесть, что направлений, которые необходимо освоить, может оказаться гораздо больше. «Отсутствие элементарных познаний в области маркетинга, копирайтинга, SEO, сторителлинга, автоматизации, нетворкинга, я считаю недопустимыми. По моему глубокому убеждению, юрист, а тем более, адвокат обязан быть человеком образованным, развитым всесторонне», – указал Иван Емельянов.

И, возможно, самый трудный для юриста вопрос, который не каждый может решиться задать себе – а хочу ли я быть юристом? Эксперты не исключают, что профессиональное выгорание или идея сменить сферу деятельности рано или поздно возникнут. Так, в студенчестве Кирилл Константинов играл в театре, тогда же думал сменить сферу деятельности и стать актером. Но игра на сцене превратилась в рутину, идея ушла сама собой, а полученный опыт пригодился в профессии юриста. При этом именно с профессиональным выгоранием эксперт не сталкивался.

А Надежда Иванова после победы в сложном международном семейном деле ощутила как раз это состояние и захотела связать работу с детьми и преподаванием, увлеклась психологией. Но уже через три месяца она почувствовала в себе силы и желание развиваться дальше в первой и основной профессии. «Я поняла одно: я – адвокат, Боже, как я могла думать по-другому, что за страшный сон…», – поделилась эксперт. Внутренний конфликт почувствовала и Елена Аксёнова, причем будучи уже на руководящей должности в крупной юридической корпорации, то есть фактически на вершине юридической карьеры. Несмотря на миллиардные проекты, крупнейшие сделки и многомиллионные судебные процессы, она приняла решение следовать за мечтой и стала арт-коучем. «Моя сессия – это душевный разговор о том, что на самом деле беспокоит человека, и потом осознание и поиск собственных ресурсов и шагов для решения этого вопроса. Я предлагаю интуитивное рисование как способ быстрого и прямого контакта с подсознанием, с внутренними глубинными переживаниями и скрытыми возможностями и ресурсами», – рассказала она. С такими занятиями удается совмещать и юридическую практику, в том числе тренинги.

В то же время разочарование в профессии может быть лишь временным явлением, и бороться с ним можно разными способами. Алексей Дубровский предложил съездить на отдых и сменить обстановку, а также выйти из зоны комфорта. Например, расширить линейку услуг, запустить новый проект, либо заняться новым видом спорта. К тому же, юрист может вполне совмещать практику с творчеством, в том числе научным. Так, Нвер Гаспарян допускал для себя временную смену основной деятельности на преподавательскую и научную.

Юриспруденция способна не только подталкивать к идее «бросить все», она еще и приводит к неизбежной профессиональной деформации – в этом признались все эксперты, ответившие на наши вопросы. «Конечно же, работа не может заменить нам семьи, наших увлечений и хобби, друзей. Мы все остаемся супругами, родителями, братьями и сестрами, друзьями, рыбаками и охотниками, игроками в покер и на бильярде и т. д. Но юриспруденция проникает и во все эти сферы нашей жизни. Общаясь с членами нашей семьи, мы используем фразеологизмы и обороты из повседневной работы. И наши дети, видя и слыша наши разговоры, уже начинают говорить «об условно-досрочном освобождении от наказания в виде отлучения от Интернета». Они уже не спрашивают и не просят, а начинают либо требовать, либо ходатайствовать», – поделился Иван Емельянов

Тем не менее, все юристы, принявшие участие в создании этого материала, назвали юриспруденцию делом жизни. Они подчеркнули, что невозможно не думать о работе и после нее, и ночью, также приходится «включать юриста», в ситуациях, когда нарушаются права профессионала – в магазине или поликлинике. Однако они считают важным умение переключаться, и призывают не исключать из своей жизни хобби, спорт и широкий круг общения.

***

Эксперты лишний раз подтвердили, что профессия юриста – одна из самых сложных, как минимум из-за необходимости почти каждый день самостоятельно принимать ответственные решения. Однако, судя по в целом позитивному настрою опрошенных профессионалов, практически со всеми трудностями можно справиться при наличии опыта, уверенности в выбранном пути и при условии постоянного повышения квалификации.